Е.И.В. штрафные баталлионы. Часть 1. - Страница 40

– Предлагаешь обуть высший свет в лапти? Тебя не поймут.

– Вот уж на что наплевать, так это на мнение света. Не поймут… а если я их не пойму?

– Ах, Павел, ты такой… такой… – императрица хитро покосилась, вздохнула прерывисто, и прижалась пухлым плечиком, как бы намекая, что слухи слухами, но и подтверждать их нужно как можно чаще.

Не будем поддаваться на провокации, товарищи! Тем более остров заканчивается, и сразу за ним открывается небольшой затон со спокойной водой – наша сегодняшняя цель. А тут почти ничего не изменилось! Всё те же лодки на берегу, символически привязанные тонкими веревочками к вбитым колышкам, мосток для погрузки телят на баржи. Зачем, спросите, их грузить? Так ведь здесь каждый клочок земли занят под огороды, и молодых бычков развозят на лето по волжским островам, еще не занятым капустными плантациями, на заливные луга, где нет волков, а постоянный ветерок сдувает надоедливых слепней и оводов. Здешняя телятина супротив всей самая дорогая.

На соседней галере бухнула холостым зарядом пушка – местные жители извещались о прибытии горячо любимого монарха. Или просто обожаемого, но всё равно монарха. Да они уже и привыкли, наверное, к подобным визитам – сам Пётр Великий тут изволил собственноручно липовую рощу посадить***, да и мамаша заезжала к Кулибину за его знаменитыми часами. Мелочная баба…

*** Примечание автора – на сегодняшний день сохранилось шесть деревьев.***

– – Здесь так мило! – Мария Фёдоровна помахала ручкой выскочившим из воды мальчишкам, совершенно не стесняющимся отсутствием штанов. – Они живут в воде?

Ага, русалы бесхвостые… Это для нас купание является развлечением, а пацаны до посинения и до злой судороги в сведённых ногах ловят раков и вьюнов, сбывая их потом в нижегородские кабаки да трактиры. Или к Макарию отвезут, выпросив у кого-либо из отцов лодку, благо до ярмарки всего вёрст семьдесят. Добытчики малолетние… И во взглядах не восторг от лицезрения высочайших особ, а будто счёты щёлкают – не удастся ли ободрать дорогих гостей на пару пятиалтынных, сбагрив улов вместе с корзиной и дырявыми портками в придачу. Прямо сердце радуется – в помолодевшее зеркало смотрюсь.

Пушка стреляет ещё раз, заслужив одобрительные крики детворы, и первая галера тыкается носом в песок. Эти плоскодонки мелей не боятся, тем более взятый в Ярославле лоцман родом из Кадниц, а тамошние мужики из колыбели выходят с точным знанием всей Волги и её притоков. Наследственное, наверное…

Егеря прыгают за борт, не дожидаясь сходней, и рассыпаются по кустам. Ни за что не поверю, будто им всем срочно приспичило по малой нужде – наверняка сейчас засядут в зарослях, чтобы даже наглая чайка не смогла нагадить на охраняемый объект. Этим объектом являюсь я лично, императрица Мария Фёдоровна, и самый младший из Великих князей – малолетний Николай Павлович. Если остальных детей удалось оставить в Петербурге без особых проблем, то этот проявил твёрдость характера, буквально с боем вырвав обещание взять с собой в путешествие. Подозреваю, что надеется встретить по пути придуманного мною колобка…

Аракчеев морщится, углядев в отсутствии встречающих умаление императорского величия. Смотрю на него с укором:

– Полно тебе, Алексей Андреевич, мы же нежданно-негаданно нагрянули. А, как известно, незваный гость хуже татарина.

– А колобок – лучше! – Николай топает ногой по палубе, привлекая внимание. – Папа, давай дадим колобку графский титул!

Хорошее предложение, но немного несвоевременное. Если под именем колобка понимать Матвея Платова, то сейчас он где-то под Оренбургом застрял. А если гонец с приказом прибыл, то уже выдвигается на Кавказ, в усиление армии Цицианова – есть кое-какие мысли насчёт… Ибо турок что-то совсем бояться позабыл. Напомним?

А вот и встречающие! Только не с берега – с воды. Нижегородский губернатор видимо решил, что возможный царский гнев предпочтительнее царского безразличия, и рискнул явиться пред светлы очи государевы.

– Ваit Императорское Величество. Позвольте выразить искреннее…

Речь цветистая и витиеватая, украшенная без меры цитатами из Писания, латинскими пословицами, наполовину на французском языке. Неужели я что-то пропустил, и Нижний Новгород случайно завоёван Наполеоном? Тараторил минут десять, пока моя кислая физиономия не заставила заткнуться. Но, к превеликому сожалению, ненадолго.

– По древнему обычаю и в знак… – словоблудие пошло на новый виток. Комсомолки-физкультурницы в коротких трусах тоже будут?

– Благодарю за службу и верность, Егор Францевич! – забираю у губернатора пышный белый каравай и разламываю пополам. – Э-э-э… а где?

– Что?

– Где ружья, купленные для армии дворянством вверенной тебе губернии? Или хочешь отдать деньгами? Так я их тоже не вижу.

Кудрявцев побледнел и спал с лица, но, надо отдать должное, почти сразу же оживился:

– Сбор средств по подписке начат ещё вчера, Ваше Императорское Величество, и первые двадцать тысяч рублей внесены лично мной.

Врёт ведь, собака! Но врёт грамотно и с пользой для дела. Простим, но запомним.

– Похвальный поступок, Егор Францевич, весьма похвальный. Думаю, подобное рвение заслуживает некоторого… – я оборвал фразу на полуслове, чтобы не наобещать ничего лишнего, но внушить надежду на непременную награду. – А сейчас изволь побыть нашим Вергилием.

– Простите?

– Мы идём в народ! Проводи.

– Павел, ты действительно готов на это пойти? – Мария Фёдоровна стиснула ладони, и было заметно, как она с трудом сдерживает дрожание рук. – Это немыслимое дело и подрыв всех устоев!